Черноморская районная общественно-политическая газета
14 июня 2018 г.

К СЧАСТЬЮ, НАШУ ХАТУ НЕ СПАЛИЛИ…

К СЧАСТЬЮ, НАШУ ХАТУ НЕ СПАЛИЛИ…


В мае 41-го белорусская девочка Софья Пилипук окончила первый класс и вместе со старшим братом Фёдором вызвалась на летних каникулах помогать своим родителям по хозяйству: кормить кур, полоть грядки и по очереди пасти в поле коров и овец. Родители работали в колхозе — готовились к предстоящей уборке хлеба. Но 22 июня мирную жизнь селян нарушила война, и уже через несколько дней их родную деревню Ольховку Кобринского района Брестской области оккупировали немцы…
- Когда на рассвете жители нашей деревни, как обычно, погнали на пастбище своих коров, — вспоминает Софья Кирилловна Куликович,они увидели на горизонте зарево пожарищ и столбы густого чёрного дыма. Как потом оказалось, это бомбили Кобринский аэродром, и затем почти весь день там шли непрерывные воздушные бои. 
В самом Кобрине (от нас 26 километров) фашисты разрушили и сожгли много жилых домов, взорвали электростанцию, мельницы, кожевенный завод и другие предприятия, разрушили железнодорожную станцию, два железнодорожных моста через реку Мухавец.
О том, что началась война, мы узнали не из сообщений по радио (в нашей деревне его не было), а от советских солдат, которые отступали и везли через Ольховку раненых бойцов. Люди поили красноармейцев холодной колодезной водой и отдавали им свои повозки для эвакуации тяжелораненых в госпиталь. 
Наша хата стояла на окраине деревни, у самой речки. Помню, в тот день мы с ребятами пасли коров на другом берегу. И вдруг из леса показались военные машины, переполненные раненными солдатами. Притормозив, они спросили нас, как проехать к селу. Младшие дети, увидев окровавленные бинты, сильно испугались и с рёвом побежали домой… 
Вскоре в нашу деревню пришли немцы. Они позанимали почти все хаты, а хозяев выгнали на улицу. Все деревенские подростки, в том числе и мой брат, сразу же ушли в лес, опасаясь, что их заставят работать на фашистов. 
Оставшись без крыши над головой, многие ольховцы тоже стали перебираться в лес и обживаться там в землянках; вслед за ними отправились и мои родители. Мужчины призывного возраста из окрестных деревень начали объединяться в партизанские отряды; со временем они наладили связь с советскими военными.
В первые дни войны фашистские войска наступали стремительно — примерно через десять дней немцы уже оставили нашу деревню и продвинулись дальше, в глубь страны. Мы с родителями вернулись обратно в Ольховку, а Фёдор остался с партизанами. К счастью, нашу хату не спалили, но коровы уже не было (зарезали на мясо), немцы оставили только овец и кур. 
Кормились селяне с огородов, засаженных картошкой, луком, буряком и морковкой. В каждом дворе ещё с прошлого урожая оставались запасы ржи. Помню, что зимой женщины по вечерам вязали при керосиновых лампах носки и рукавицы для партизан,  шили им рубахи. А мы, детвора, носили в лес торбочки с едой и вещами. Так ольховцы прожили целых три года, до самого освобождения.
Летом 44-го фронт развернулся в обратном направлении – немцы отступали, и уже не останавливались в нашей деревне, а только зашли, чтобы раздобыть продуктов и угнать с собой домашний скот. Для встречи советских солдат наш председатель организовал митинг и даже соорудил трибуну, а женщины украсили её красными флажками, нарезанными из лоскутов. Своих освободителей мы встречали популярной в то время песней с такими словами: «Гнилой немецкой нечисти загоним пулю в лоб. Отродью человечества сколотим крепкий гроб…».

Вместе с колонной красноармейцев ушёл на фронт и мой отец — он помогал с тыла подвозить на обозах снаряды. Но через полгода его отправили домой, комиссовали по возрасту и состоянию здоровья. А Фёдора прямо из партизан призвали в армию, и он бил фашистов почти до самого окончания войны. Очень жаль, но до Победы мой брат не дожил всего один месяц — 7 апреля он погиб в бою и был похоронен в Восточной Пруссии. 
В сентябре я снова пошла в школу — в нашей деревне организовали класс, в который собрали ребят разных возрастов, в основном переростков. Учил нас демобилизованный солдат-инвалид, не имевший педагогического образования. Тетрадей и газет в нашей школе тогда не было, поэтому мы писали на обёрточной бумаге. Зато в деревню провели радио, и ольховцы были в курсе всех новостей с фронта…
Через три года я закончила начальную школу и осталась работать в колхозе. В послевоенное время селянам приходилось тоже очень нелегко: лошадей не было, перекапывали колхозные огороды практически вручную, лопатами. В 19 лет я вышла замуж за местного парня, которого через год призвали в армию. Отслужив, Василий поступил на службу в милицию, и мы вместе с маленьким сыном переехали в Брест. Когда ребёнок подрос, нам дали место в детском саду, и я устроилась работать билетершей в офицерский клуб, позже — на хлебопекарню.

В далёком 1962 году Василий Филимонович перевёлся по службе в Крым — так семья Куликович оказалась в посёлке Черноморском, который они сразу же полюбили, как только впервые увидели море. Почти 20 лет наша героиня проработала поваром в воинской части, после чего вышла на пенсию. В этом году Софья Кирилловна Куликович будет отмечать свой 85-летний юбилей, но выглядит она лет на десять моложе. В отличие от многих своих ровесниц она не желает сидеть в четырёх стенах, даже несмотря на то, что у неё больные ноги и ей очень тяжело даётся каждый шаг. 
- Я очень люблю общаться с людьми, поэтому всегда с удовольствием встречаюсь со своими сослуживцами, — признаётся Софья Кирилловна. —Признательна, что обо мне не забывают и в поселковом совете ветеранов — приглашают на все праздничные мероприятия. Прошло уже больше двадцати лет, как я овдовела, но сегодня обо мне заботятся наши внуки. А ещё домой приходит замечательный социальный работник Ирина, которая не просто помогает по хозяйству — с ней можно поговорить по душам, словно мы давние подруги юности. 
Также мне нравится переписываться с моими старыми друзьями — вот уже много лет мы в письмах делимся своими радостными событиями или, наоборот, неурядицами, даём друг другу житейские советы. Знаете, когда получаешь долгожданное письмо с ответом — понимаешь, что ты ещё кому-то нужен, можешь чем-то помочь. Вот ради этого стоит жить дальше, не задумываясь о своём возрасте даже в 85! 

Лариса ЛАРИНА 
Фото автора


Комментарии

Список комментариев пуст

Оставьте свой комментарий